Новое открытие для Грузии: Ближе к тому, чтобы стать транзитным узлом между Азией и Европой?

С момента обретения независимости Грузия долгое время стремилась воспользоваться своим стратегически важным расположением на перекрестке между Европой и Азией и утвердиться в качестве важного транзитного узла. Это начинание постепенно продвигалось вперед благодаря некоторым успешным проектам в области инфраструктуры и развития. После запуска нефтепровода Баку-Тбилиси-Джейхан и международной транспортной программы ТРАСЕКА, в которой участвуют ЕС и 12 государств-членов региона Восточной Европы, Кавказа и Центральной Азии, политическая элита страны объявила транзитный потенциал Грузии одним из наиболее важных и первостепенных компонентов для построения мира и стабильности в регионе Южного Кавказа, став важным транзитным пунктом для других стран. Именно с этой целью Эдуард Шеварднадзе предложил идею начать работу над проектом Баку-Тбилиси-Карс совместно с Турцией, которую одобрил тогдашний президент Турции Сулейман Демирель.

Значение Грузии как транзитного узла возродилось в 2013 году, когда президент Китая Си Цзиньпин запустил инициативу «Один пояс и один путь» (BRI) для развития связей с Западом. BRI состоит из двух частей: Экономического пояса Шелкового пути и Морского Шелкового пути, совместно определяющих набор проектов по соединению Китая с Европой по суше и морю, соответственно. BRI постепенно завоевывает мировое признание и все чаще рассматривается как одна из самых значительных инициатив века.

Несмотря на то, что Грузия изначально не планировалась как часть BRI, она постепенно наращивает сотрудничество с Китаем. Грузия вскоре сумела заявить о себе в рамках этой инициативы и даже принимала у себя международные форумы, посвященные ей. В настоящее время BRI состоит из шести основных транзитных коридоров, которые конкурируют за известность и становятся маршрутом по умолчанию для транспортировки грузов между Востоком и Западом. Один из торговых коридоров соединяет Китай, Казахстан, Азербайджан, Грузию, Турцию и, в конечном счете, имеет конечным пунктом назначения Европу. Этот маршрут, который часто называют Средним коридором BRI, представляет собой прекрасную возможность для транзитных устремлений Грузии. Несмотря на это, борьба Грузии за то, чтобы стать одним из крупных транзитных узлов, была отмечена неоднократными неудачами в реализации более масштабных инициатив, необходимых для развития транзитной роли страны. Хотя Грузия обладает береговой линией Черного моря протяженностью 190 миль, у нее все еще нет глубоководного порта, что приводит к ограничению общей пропускной способности морских портов. Этот вопрос резко подрывает роль Грузии как транзитной страны. Грузинские правительства неоднократно стремились построить глубоководный порт в Анаклии. Бывший президент Михаил Саакашвили способствовал развитию глубоководного порта на этом участке, который он назвал Лазика. Однако проект не увенчался успехом, поскольку правительство «Грузинской мечты» закрыло проект Саакашвили «Лазика» после прихода к власти в 2012 году. Однако инициатива была возрождена в рамках глубоководного проекта Anaklia в 2015 году. Строительство первого глубоководного порта в Грузии началось в 2017 году. Тем не менее, Министерство регионального развития и инфраструктуры Грузии отменило сделку с Консорциумом развития Анаклии по строительству порта в 2020 году. Официальной причиной, на которую ссылались, было несоблюдение финансовой отчетности. Хотя еще не было объявлено о новом тендере для компаний на осуществление проекта, перспективы Грузии стать крупным транзитным узлом между Европой и Азией остаются под угрозой.

Этот недостаток стал серьезным препятствием на пути стремления страны стать значительным узлом евразийской транзитной системы. В то же время Северный коридор был гораздо более привлекательным, поскольку он позволяет избежать таможенных проверок, поскольку Казахстан, Россия и Беларусь являются частью таможенного союза. Однако, учитывая нынешнюю российскую агрессию на Украине и множество жестких санкций, введенных США и ЕС, Северному коридору суждено потерять свое значение. Это значительно повышает значимость Среднего коридора, поскольку у него есть реальное преимущество в том, что он становится конкурентоспособным маршрутом и одним из основных транзитных коридоров, позволяющих товарам прибывать в Европу из Азии. Поразительно, что Средний коридор является кратчайшим путем между двумя континентами и позволяет перевозить грузы за 15 дней. Однако проблемы с инфраструктурой, отсутствие глубоководного порта в Грузии и другие проблемы снизили важность маршрута. Теперь, когда Россия и Беларусь находятся под жесткими санкциями и изолированы, ЕС вместе с Китаем и другими странами Восточной Азии мог бы эффективно использовать Срединный коридор в качестве основного альтернативного маршрута. ЕС уже внес большой вклад в создание маршрута, включая развитие железнодорожного сообщения через Каспийское море. Поэтому было бы разумно, если бы ЕС активно активизировал свои намерения сотрудничать с Южным Кавказом, а также Центральной Азией в отношении дальнейших инвестиций в развитие свободного и устойчивого транзита по коридору. Учитывая энергетические ресурсы в Азербайджане и Центральной Азии, ЕС мог бы также диверсифицировать свои поставки энергоносителей и уменьшить свою зависимость от российского газа, который, согласно заявлениям официальных лиц ЕС на саммите в Версале, стал новым приоритетом для ЕС после российского вторжения в Украину.

ЕС мог бы совместно работать с Китаем над этим и поддерживать инициативы вдоль Среднего коридора. Важно отметить, что два участника могли бы совместно инвестировать в строительство глубоководного порта Анаклия. Порт, который ожидает нового тендера на строительство, имеет потенциал стать крупнейшим глубоководным портом на Черном море и играть важную роль в доставке грузов из Азии в Европу. В то же время правительство Грузии должно сосредоточиться на активизации глубоководного проекта «Анаклия», чтобы помочь повысить транспортную и транзитную роль Грузии. Правящая партия должна тесно сотрудничать с ЕС и Китаем и воспользоваться сложившейся ситуацией. Это могло бы быть эффективно достигнуто также в сотрудничестве с правительством Азербайджана, которое недавно выразило заинтересованность в транспортировке своих энергоресурсов в Европу.